Выступая с Посланием Федераль­ному Собранию 12 декабря 2012 года, В.В. Путин поставил задачи, решение которых позволило бы нашей стране преодолеть «позорную сырьевую зави­симость» и встать на путь устойчивого экономического развития. Напомним некоторые тезисы:

—    «Резервы сырьевой модели исчер­паны, тогда как интересы развития России требуют ежегодного роста не менее 5-6 процентов ВВП в бли­жайшее десятилетие».

—    «Мы поставили задачу к 2020 году создать и модернизировать 25 мил­лионов рабочих мест. Это — главное направление нашего удара»

—    «Однобокая сырьевая экономика… не обеспечивает развитие и востре­бованность человеческого потен­циала, не способна дать большей части нашего народа возможность найти применение своим силам, талантам, труду, образованию, а значит, по опре­делению, порождает неравенство».

—    «Нам нужно возродить инженерные школы и подготовку рабочих кадров. Вообще на человека труда нужно больше обращать внимания».

Актуальность поставленных задач не вызывает сомнений. Но если не менять общий подход к экономике, ничего хорошего не получится, как не получалось последние двадцать лет. И дело не в отсутствии демократии, как думают многие. Существующая в России экономическая система соот­ветствует демократии и политической системе, которые у нас есть.

В российской экономике господ­ствует и реализуется так называемая либеральная идеология. При этом с западной либеральной идеологией она имеет мало общего — многие слова совпадают, но суть потеряна. В этом кроется главная причина неудач в эко­номике.

Этот факт отметил академик РАН СЮ. Глазьев [2] :«Научно-технический прогресс обеспечивает сегодня основную часть прироста валового продукта развитых стран — по эко-нометрическим моделям свыше 90%. Однако традиционно доминирующая в макроэкономических исследованиях неоклассическая теория рыночного равновесия этого не замечает, оконча­тельно запутавшись в схоластических моделях и банальных рассуждениях. Смысл этих рассуждений сводится обычно к обоснованию свертывания государственного вмешательства в экономику, которое очень не нравится крупному бизнесу, пока он может экс­плуатировать ситуации рыночного неравновесия, извлекая сверхпри­были за счет либо монопольного поло­жения, либо природной ренты, либо ренты административной. Примеры такого рода банальных рассуждений с критикой проводившейся Путиным политики формирования институтов развития и призывами к привати­зации созданных им государственных корпораций мы слышим на всех организуемых сегодня окологосудар­ственным бизнесом экономических форумах».

«Команда», которая уже много лет находится около власти, в лучшем случае, может назвать стоящие перед страной проблемы, но никак ни решать их. Это относится и к Прави­тельству, и к Администрации Пре­зидента, и к Государственной Думе, и к «придворным» научным кадрам — к Высшей школе экономики, Институту имени Е.Т. Гайдара, Академии Народ­ного хозяйства и др.

Не заладилось с самого начала. Не вызывала сомнений лишь деклариру­емая цель — от плановой экономики перейти к рыночной. Этого нельзя сказать об эффективности методов и средств достижения цели.

Мы — не США, мы не печатаем дол­лары, однако все методы управления экономикой заимствуем именно у этой страны. Накачка капиталов бан­ковской системы, вместо развития промышленности, контроль над денежной массой, вместо контроля за поддержанием высоких темпов произ­водительности труда, фискальное сти­мулирование экспорта сырья, вместо запрета вывоза продуктов с недоста­точной долей добавленной стоимости. При этом «социальные обязанности» 

государства сведены к своевременной выплате пенсий и пособий, а задача создания необходимых условий для высокоэффективного труда основной массы населения даже и не ставится. Более того, все наращивание актив­ности государства в РФ в последние годы идет в сторону поддержки именно сырьевых, финансовых и социальных проектов и мероприятий.

Существует легенда, что в 1991 году наша страна находилась на грани краха — продуктов питания оставалось на несколько дней — и лишь благодаря реформам Е.Т. Гайдара Россия была спасена. Это правда, но не полная. Дело в том, что продуктов в России было намного больше, чем теперь. Согласно Росстату, в 1990 году сбор зерновых и зернобобовых культур составил в России 116,7 млн. тонн, ав 2010-61,0 млн. тонн; поголовье крупного рога­того скота за тот же период сократи­лось с 57 до 20 млн. голов, а свиней, овец, коз с 96,5 до 30 млн. голов и т.д. Другое дело, тогдашнему правитель­ству не хватило квалификации, чтобы грамотно организовать распределение и доставку имеющихся продуктов до потребителей. Но проблему оно решило, хотя и не лучшим образом, — население от голода не умерло. Кто-то может ска­зать, что теперь мы выживаем, благо­даря поставкам продовольствия из-за рубежа. Но если бы сегодня мы произ­водили столько зерна и мяса, сколько в 1990 году, импорт продовольствия, доля которого в общем объеме про­довольствия в 2010 году составляла 28,5%, был бы не нужен. Ситуация в промышленности еще хуже. 

                                                                   Опасный догматизм 

Мы живем за счет своих природных богатств и высоких цен на них. Но мы не развиваемся. При этом именно рос­сийская налоговая система — корень зла, которое сегодня разрушает нашу страну и не дает возможности решить постав­ленные Президентом задачи. Действу­ющая налоговая система плохо выпол­няет фискальную функцию и совсем не выполняет стимулирующие, регулирующие и социальные функции. Это не значит, что у нас хороши таможенно-тарифная, финансово-кредитная и судебная системы. Но налоги — главное.

Надо понимать, что любые соци­альные и иные обязательства, которые принимает на себя государство перед народом, своей другой стороной имеют налоги, собираемые с этого же народа. Поэтому проблемы бюд­жета и правильные налоги связаны неразрывно. В конечном счете, у нас все основные бюджетные проблемы прямым образом связаны с катастро­фическим состоянием налоговой политики.

Надо также понимать, что вели­чина налога — понятие относительное. Если товар покупают и есть прибыль, то величина налога не имеет значения. Но если есть конкуренция с импортом, контрабандой или контрафактом, то величина налога приобретает реша­ющее значение. Из-за больших налогов наша промышленность (если она не работает на госзаказе), не может кон­курировать с сырьевым и финансовым секторами на рынке труда. Лучшие кадры на производстве работать не хотят — там мало платят. Именно поэтому в России развиваются лишь сырьевые отрасли, финансы, услуги и торговля. Умные физики, химики, про­граммисты и др. бегут из России.

Неразумная налоговая политика, реализованная в Налоговом Кодексе Российской Федерации (НК РФ), унич­тожает наше машиностроение, легкую промышленность и другие отрасли с высокой добавленной стоимостью.

Часть первая НК РФ, за исключе­нием некоторых положений, введена в действие с 1 января 1999 года, а часть вторая — с 1 января 2001 года. Вве­дение в действие нового Налогового Кодекса было, безусловно, большим шагом вперед. Прежняя налоговая система практически не давала пред­принимателям возможностей честно работать — действовали налоги с обо­рота, несоразмерные штрафы за неу­плату налогов и т.д. Видимо, прежняя система налогообложения сформиро­вала тот менталитет предпринимателя, который еще сохраняется — желание любыми способами уклонится от уплаты налогов.

Но и новый Налоговый Кодекс с самого начала мало способствовал развитию российского производства и имел множество недостатков. Уже в первых комментариях[3]к Кодексу было отмечено, что первая часть НК РФ, заменившая Закон об основах налоговой системы, с одной стороны, является значительным по объему документом, претендующим на звание налоговой конституции страны, а с другой стороны, содержит огромное количество неточностей, ошибок, вариантных решений, возможностей для произвольного манипулирования его нормами. Введение в действие с 1 января 2001 года четырех глав части второй НК РФ, посвященных НДС, акцизам, налогу на доходы физических лиц и единому социальному налогу (взносу), также вызвало множество вопросов.

С самого начала авторам Кодекса и руководству страны было ясно, что НК требует непрерывного совершен­ствования в процессе использования и изменений в соответствии с изме­нениями экономической ситуации. Видимо, для решения этих задач при Министерстве по налогам и сборам был создан Институт развития нало­говой системы (ФГУП НИИ РНС). К сожалению, в дальнейшем работы института не были востребованы, и в 2010 году он был ликвидирован. Работа по совершенствованию Кодекса была пущена на самотек.

В результате, НК РФ перестал отве­чать требованиям экономического развития страны, а действующая нало­говая система стала фактором разру­шения российской промышленности. 

Доступный опыт

Как можно улучшить положение? Самое простое — воспользоваться успешным зарубежным опытом. В развитых странах именно налоги -главный инструмент экономики и главный вопрос, обсуждаемый на выборах. Даже наиболее эффективные налоговые системы непрерывно совер­шенствуются.

Сравним налоговое бремя в России и в США на малые обрабатывающие предприятия численностью по 100 чел. (предел для малого предприятия в России), со среднемесячной зар­платой 30 тыс. руб. (средняя зарплата в Москве в 2011 г). Предположим, что оба предприятия получили в течение года прибыль в размере 6,0 млн. руб. ($200 тыс.) и на эти деньги купили тех­нологическое оборудование.

Чтобы посчитать сумму налогов, надо учесть, что ставка НДФЛ в России 13%, а в США — прогрессивная шкала, согласно которой годовой доход до $8500 налогом не облагается, а до $34,5 тыс. налог 15%. Заметим, что в США подоходный налог платит работник и предпринимателя он не касается. Но этот фактор в расчете можно не учи­тывать. Тем не менее, можно предполо­жить, что если бы российские рабочие сами платили подоходный налог и социальные взносы, их отношение к налоговым проблемам изменилось бы.

Далее. В США приобретаемое обо­рудование стоимостью до $500 тыс. за единицу подлежит 100% амортизации, а в России оборудование приобре­тается из прибыли, на которую надо уплатить налог 20%. В США налог на прибыль предприятий прогрес­сивный: до $50 тыс. — 15%; для при­были свыше $18,3 млн. — 35%. Но если прибыль потрачена на покупку обо­рудования суммарной стоимостью до 2 млн. долларов в год, то все списыва­ется на амортизацию, и налог на при­быль с этой суммы платить не надо.

Ставка социальных взносов в России 30%, в США — 13,3%, из которых 7,65% выплачивает предпри­ятие, а 5,65% — работник.

Российский предприниматель платит НДС — 18%, а в США НДС нет. Соответственно, нет и возни со сче­тами-фактурами и возмещениями с последующими войнами с налого­выми инспекциями и арбитражными судами; налог с продаж, который платит население США по ставкам, устанавливаемым штатами (от 5 до 10%), предпринимателя не касается.

Таким образом, налог на прибыль и НДС указанное предприятие в США не платит, социальные взносы и подо­ходный налог также существенно ниже, чем у нас. Несложные рас­четы показывают, что сумма налогов, которые должно заплатить российское предприятие, в 4,12 раза больше, чем такое же предприятие в США.

Кто-то скажет: пользуйтесь УСН (Упрощенной системой налогообло­жения) и ЕНВД (Единым налогом на вмененный доход). К сожалению,эти налоговые режимы подходят для малых предприятий, которые рабо­тают непосредственно с населением. Для тех, кто поставляет свою про­дукцию крупным и средним пред­приятиям, работающим на ОСНО (Основной системе налогообложения), эти режимы не подходят. С неплатель­щиками НДС крупные и средние пред­приятия работать не хотят. Кроме того, выгоды работы на УСН и ЕНВД не столь велики: предприятия освобож­дены от уплаты налогов на прибыль (которую можно и не показывать), на имущество (ставка которого не более 2,2%) и НДС (что делает их неконку­рентоспособными по сравнению с плательщиками НДС). Главные рас­ходы — подоходный налог (13%), пен­сионные и социальные взносы (26%), а также страховой взнос от травматизма на производстве — у них остаются.

                 Главный инструмент промышленной политики

Если в России, как показано выше, налоговое бремя на малые обрабаты­вающие предприятия в четыре раза больше, чем на такие же в США, то не приходится удивляться тому, что наши предприятия влачат жалкое существо­вание и очень редко становятся сред­ними и крупными.

Правильные налоги определяют устойчивость бюджета и гармонию отношений между государством и налогоплательщиками.    Правильные —   значит адекватные сложившейся социально-экономической ситуации в стране и обеспечивающие решение задач развития. Насколько эти условия созданы в России?

Начнем с «налоговой квоты». В странах Западной Европы она состав­ляет порядка 45%, в США и Японии —   примерно 30%, в Китае, Мексике, Бразилии — ближе к 20%. В РФ, по официальным данным, — около 40%, но эксперты, принимающие в расчет также и косвенные финансовые тяготы, связанные с вмешательством государства в дела частного бизнеса, дают оценку в 50% и более.

На кого мы ориентируемся по этому показателю? На Китай с его промышленным ростом, при котором 7,7% годового прироста ВВП счи­таются «провалом», или на страны Запада, которые еле вытягивают 2 % роста ВВП в год? Очевидно, если мы хотим обеспечить предложенный Президентом рост ВВП 5-6% в год, налоговую квоту необходимо снижать. При этом проблемы «бюджетных огра­ничений» и «выпадающих доходов» могут быть решены за счет перехода к правильной и здоровой налоговой политике. А у нас в этой сфере — поло­жение откровенно катастрофическое. Рассмотрим основные налоги более подробно.

Налог на доходы физических лиц (НДФЛ)

Реформе подоходного налогоо­бложения следует уделить первооче­редное внимание. В налоговой системе любой развитой страны ему принад­лежит главное место. Именно этот налог призван обеспечивать справед­ливое распределение доходов и, тем самым, способствовать росту покупа­тельского спроса.

Если товар (детали, журналы, квартиры и т.д.) не покупают, то их никто не будет делать. Если нало­говый инспектор у собственника дворца, самолета или яхты потребует декларацию о доходах, ее обнародует и заставит доплатить нормальный подоходный налог, то воровства и коррупции станет меньше. И это относится не только к чиновникам -любой человек будет уклоняться от уплаты налогов, если за это ничего не будет. Тут не надо мудрить. Надо лишь твердо применять лучший мировой опыт.

С учетом этого опыта и российского менталитета мы предлагаем на первом этапе налог со ставкой 13% оставить на доход до 250 тыс. руб. ($8,3 тыс.) в месяц. Минимальный необлагаемый налогом доход должен быть хотя бы 15 тыс. руб. в месяц, как в Китае, при том, что ВВП на душу населения в Китае в 2 раза меньше, чем в России. В Бразилии не облагаются подоходным налогом 24 тыс. руб., в странах Европы — около 30,0 тыс. руб. в месяц. Для дохода от 250 тыс. до 1 млн. руб. ставка налога должна быть 30%; свыше 1 млн. руб. в месяц -50%.

Российского среднего класса это не коснется. Месячная зарплата свыше $8 тыс. долларов по всем меркам выше доходов среднего класса. И никто никуда не убежит — все, что можно вывести за рубеж, выводится и при сегодняшней ставке. К тому же более половины ВВП в России дает госсектор, топменеджеры которого получают большие зарплаты. На это обратил внимание В.В. Путин в Послании. Например, по данным журнала «Форбс», по итогам 2011 года годовой доход председателя правления ВТБ Андрея Костина составил 30 млн. дол­ларов (900 млн. руб.); за ним следуют глава «Газпрома» Алексей Миллер и глава «Роснефти» Игорь Сечин, зара­ботавшие по 25 млн. долларов (по 750млн. руб.). Они получают от 62,5 до 75,0 млн. руб. в месяц, т.е. в 2-3 тысячи раз больше средней зарплаты в России. По 15 млн. долларов (по 37,5 млн. руб. в месяц) заработали руководители Сбер­банка Герман Греф и Банка Москвы Михаил Кузовлев. Откуда у руководи­телей госбанков такие доходы? На при­чины указал В.В. Путин в Послании: «Известно, что в ФРС Соединенных Штатов, в Евроцентробанке, в других некоторых центральных банках прямо в уставах записана обязанность этих структур думать о рабочих местах и обеспечении темпа роста экономики». Видимо, у наших банкиров другие заботы.

Если бы наш подоходный налог был такой как в Бельгии (куда хотел бежать Депардье) или Англии (любимое место наших олигархов), то российская казна получила бы не менее трех триллионов рублей дополнительных доходов.

А если эти три триллиона потра­тить на повышение пенсий и зарплат бюджетников (врачей, учителей, пре­подавателей вузов, работников науки, культуры), то пенсионеры и бюджет­ники смогли бы существенно больше тратить на потребление, и тем самым стимулировали бы производство.

Важно также коренным образом пересмотреть весь механизм админи­стрирования НДФЛ.

1. В сфере совершенствования законодательства:

а) перейти на системный подход в регулировании подоходного нало­гообложения физических лиц, рас­ширить возможность применения авансовых налогов и восстановить всю совокупность контрольно-регу­лирующих налогов;

б)   ввести прогрессивную шкалу налоговых ставок общего (консолидирующего) подоходного налога;

в)     законодательно подтвердить принцип «всеобщности» налогообложения доходов граждан, прекратив предоставлять налоговые иммунитеты в отношении незаконных и «теневых» доходов.

2. В сфере оптимизации оргструктуры налоговых органов:

а) передать в ведение единого налогового ведомства все налоги и сборы (включая таможенные пошлины, социальные взносы, и т.д.), дополнить функции этого единого налогового ведомства также и сбором налоговых платежей;

б)    организационно разделить в этом едином налоговом ведомстве подразделения, занимающиеся приемом и первичной обработкой налоговой отчетности, налоговыми расследованиями, взысканием налоговой задолженности.

3.    Нужна нормализация контрольной работы по НДФЛ. Она должна быть построена на тех принципах, на которых контролируют подоходное налогообложение во всех развитых странах. Организационно вся современная система подоходного налогообложения основывается на сочетании предварительных (авансовых) налогов, консолидирующего (единого) налога на общую сумму доходов граждан и последующих (контрольно-регулирующих) налогов. Все они связаны между собой либо через механизмы прямого взаимозачета (второй налог — с налогами из первой группы), либо в порядке применения методов взаимного контроля (налоги третьей группы — против второго налога и налогов из первой группы). В целом все эти налоги составляют достаточно стройную и согласованную, во всех своих звеньях, систему налогообложения доходов населения. Для правильного применения этой системы важно обеспечить следующие условия:

а)  принять как очевидную норму, что «доход», для целей налогообложения, всегда есть, когда изменяется «в плюс» имущественное состояние налогоплательщика;

б)  что любые поступления денег на счет или непосредственно в руки налогоплательщика считаются его «доходом», если только им не будут представлены доказательства обрат­ного.

Таким образом, обязательным эле­ментом работы налоговых органов (и важнейшей составной частью нало­гового администрирования) является выявление любых положительных изменений в имущественном состо­янии налогоплательщика и их срав­нение с суммой доходов, деклариру­емых в отчетности, представленной налогоплательщиком.

4. Для обеспечения эффективной работы с налогоплательщиками:

а) ввести практику выявления подлежащих налогообложению доходов граждан по критерию прироста их
чистого имущества;

б)   для целей аналитической деятельности активно использовать сведения из СМИ и информацию,
предоставляемую так называемыми «третьими лицами»;

в) вести систему «единого лицевого счета» налогоплательщика, с «дебетованием» этого счета начислениями
(по всем видам налогов), и «кредитованием» — по возвратам налогов и по предоставленным налоговым льготам.

Отметим особенно интересные в этой сфере достижения зарубежных налоговых органов. С точки зрения эффективного использования инфор­мационных технологий и соответству­ющей перестройки организационной работы налоговых органов наиболее интересен опыт скандинавских стран.

Осуществляя контроль за правиль­ностью исчисления налогоплательщи­ками сумм налогов, налоговые органы могут использовать любую инфор­мацию, содержащуюся в доступных для них базах данных. При этом в Швеции и Финляндии налоговой службой уже инициировано само­стоятельное составление налоговых деклараций за налогоплательщиков, которые затем получают эту декла­рацию и могут либо согласиться с ней, либо пожелать внести свои изменения и дополнения. В первом случае им достаточно подтвердить декларацию, используя механизм электронной подписи, во втором случае необхо­димо связаться с налоговой службой и представить документальные доказа­тельства в обоснование предлагаемых поправок или изменений.

Отметим также опыт Норвегии, где организовано совместное рассле­дование экономических преступлений налоговыми и правоохранительными органами. Преимущество такой прак­тики в том, что, во-первых, рассле­дования ведутся с использованием единой информационной базы, и, во-вторых, при наличии затруднений с подготовкой доказательной базы преступления для суда, у следствия остается альтернатива привлечения виновного к ответственности за совер­шение налоговых правонарушений. 

Налог на добавленную стоимость

В России НДС действует с 1 января 1992 года. Порядок исчисления налога и его уплаты первоначально был опре­делён законом «О налоге на добав­ленную стоимость»; с 2001 года НДС регулируется главой 21 Налогового кодекса РФ. Максимальная ставка НДС после его введения составляла 28%, затем была понижена до 20%, а с 1 января 2004 года составляет 18%.

В самом начале введением НДС промышленности России был нанесен страшный удар: у государственных на тот момент предприятий были одно­моментно изъяты оборотные сред­ства. От этого удара промышленность так и не смогла восстановиться.

Сейчас НДС стимулирует вывоз сырья и продукции первого передела с нулевой или минимальной добав­ленной стоимостью. Кроме того, НДС обладает колоссальным коррупци­онным потенциалом: в первую оче­редь, при зачетных схемах при экс­порте и импорте, и, во-вторых, при контроле счетов-фактур.

Тем не менее, мы не призываем отменить НДС или заменить его налогом с продаж. Надо лишь при­вести суть налога в соответствие с его названием и изменить методику расчета и администрирования. За налоговую базу НДС предлагается принимать добавленную стоимость, входящую в стоимость реализо­ванной продукции и вычисляемую по данным бухгалтерского учета как сумма зарплаты, прибыли, налогов и амортизации. Реализация предлагае­мого варианта существенно повысит поступления НДС в бюджет, упростит проверку правильности начисления и уплаты налога, исключит проблемы уплаты НДС с авансов (платить не надо, т.к. авансы не являются добав­ленной стоимостью) и незаконных возмещений, сделает ненужными книги покупок и продаж, встречные проверки, судебные споры по всем этим поводам и т.д.

Если в дополнение к сказанному, например, для 50% производителей добавленной стоимости ввести единую ставку НДС 10%, а остальных 50% от уплаты НДС освободить (включая тех, кто и сегодня освобожден от уплаты НДС), то бюджет ничего не потеряет, а предприятия оживут. О реальности наших предложений судите сами.

В 2011 году были собраны следу­ющие налоги: НДФЛ — 2 трлн. руб., налог на прибыль — 2,27 трлн. руб., НДС — 1,75 трлн. руб., остальные налоги и акцизы — 3,7трлн. руб.

Зная ставки налога на прибыль (20%) и НДФЛ (13%), можно опреде­лить прибыль (2,27 : 0,2 = 11,35 трлн. руб.) и фонд оплаты труда (2 трлн. руб. : 0,13 = 15,38 трлн. руб.). А зная фонд оплаты труда, можно определить ЕСН (в 2011 году 34%) — 15,38 х 0,34 = 5,23трлн. руб. (без учета регрессии).

Имея эти данные, можно подсчи­тать добавленную стоимость (ДС), полученную в России в 2011 году: ДС =15,38 + 11,35 + 5,23 + 3,7 = 35,66 трлн. рублей! Если учесть амортизацию, добавленная стоимость будет еще выше. А фактически в 2011 году НДС в сумме 1,75 трлн. руб. был собран с добавленной стоимости (без учета льгот) 1,75 : 0,18 = 9,72 трлн. руб.

При ставке 18% с полученной добавленной стоимости при отсут­ствии льгот НДС мог быть собран в сумме 35,66 х 0,18 = 6,42 трлн. руб. (вместо 1,75), а при ставке НДС 10% — 3,57 трлн. руб. А если 50% добав­ленной стоимости не облагать НДС, то при ставке 10% будет собрано почти те же 3,57 х 0,5 = 1,78 трлн. руб.

Почему бы так и не сделать? Помимо прочего, это поможет решить поставленную Президентом задачу для России перебраться со сто двадцатого места на двадцатое по качеству пред­принимательского климата. В пользу расчета НДС «прямым способом» и снижения его ставки говорят и доку­ментальные данные ФНС. Предлагаемая нами методика — не открытие. Уже много лет ее предлагали и предлагают видные специалисты пашей страны в области налогообложения. Разумных возражений против данной методики слышать не приходилось. Возражают те, для кого незаконное возмещение НДС — источник дохода и те, кто этот порядок обеспечивает законами.

О налогообложении добычи природных ресурсов

В мире в богатых сырьем странах применяются две основные модели. Первая: разрабатывают и продают природное сырье исключительно госу­дарственные предприятия. Вторая: государство нанимает, по откры­тому конкурсу, компании-операторы, которые ведут добычу, к примеру, нефти за фиксированную плату. При этом сама нефть остается в собствен­ности государства, но компания-опе­ратор имеет преимущественное право закупать эту нефть у государства по нормальным, рыночным ценам.

На таких условиях российские компании работают за рубежом и считают это выгодным. Например, в 2009 году при проведении тендера в Ираке победила заявка Лукойла и З^ахоИ (Норвегия), так как консорциум предложил самые выгодные Ираку условия: государство отдает компа­ниям в качестве вознаграждения 1,15 доллара за каждый добытый баррель сверх установленного объема, передаваемого Ираку бесплатно, а консор­циум обязуется нарастить добычу до 1,8 миллиона баррелей в сутки.

Таким образом, нефтяные ком­пании не могут заработать на повы­шении мировых цен на нефть или газ, но зато заинтересованы в сни­жении издержек при добыче. Заметим, что наши предприятия в снижении издержек производства не заинтересо­ваны: с 2000 по 2010 год издержки на единицу продукции при добыче газа выросли в 6 раз, угля — в 4,2 раза и т.д.

Россия избрала для себя нетрадици­онный, третий путь — схему с исполь­зованием дифференцированных ставок НДПИ. Очевидно наличие в этой модели колоссального коррупци­онного потенциала. Отсюда и все про­блемы — нестабильность налогового режима, сдерживание инвестиций в отрасль, отставание с созданием пере­рабатывающих мощностей и т.д.

Представляется целесообразным добычу нефти и газа перевести на «операторские контракты» — с оплатой государством стоимости добычи при­родного ресурса, но с оставлением его в собственности государства. Для контрольных целей также необхо­димо ввести учет показателя роста/ снижения «национального богатства» (само национальное богатство пока посчитать трудно — нет нужной мето­дики, но для учета его динамической составляющей этого и не нужно).

Для нашей страны это было бы крайне полезно. Дело в том, что годовой экспорт российской нефти составляет примерно 250 млн. тонн (около 1,8 млрд. баррелей). При цене ПО и более долларов за баррель и при себестои­мости добычи одного барреля менее 5 долларов, бюджет мог бы получить напрямую без волокиты со сбором налогов и акцизов около 200 млрд. дол­ларов или около 6 трлн. руб.

При этом доходы от продажи при­родных ресурсов, составляющих наци­ональное богатство страны, следует концентрировать в специальном Бюд­жете развития, за счет которого финан­сировать проекты и мероприятия, направленные на восстановление соот­ветствующей утраты национального богатства страны (развитие инфра­структуры, приобретение объектов за рубежом, и т.д.). А сам Бюджет развития должен состоять из набора конкретных проектов, которые обеспечиваются финансированием за счет избыточных ресурсов.

О налоговом стимулировании обрабатывающих предприятий

На отрасли, которые мы хотим раз­вивать, надо существенно снижать налоговую нагрузку.

Во-первых, это относится к малым предприятиям. Согласно Статистиче­скому ежегоднику за 2011 год, на конец 2009 года в России было 1 млн. 609 тыс. малых предприятий. Из них10,3% -обрабатывающие; 41,1% — оптовая и розничная торговля, ремонт автотран­спортных средств, бытовой техники и предметов личного пользования; 18% -операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг; 12% — строительство. Всего на малых пред­приятиях в 2009 году работало 11,2 млн. чел., из них 1,67 млн. (14,9%) на обрабатывающих предприятиях.

В Таблице 1 приведены отчетные данные ФНС о сборе налогов в 2009 году. Можно заметить, сколь мала доля налогов, собираемых с предприятий, работающих на специальных нало­говых режимах. Эти режимы представ­ляют для тех, кого государство хотело бы стимулировать (малые, инноваци­онные и сельскохозяйственные пред­приятия). Можно также увидеть, сколь ничтожны были бы потери бюджета, если бы это стимулирование было более существенным.

Таким образом, в 2009 году общая доля налогов предприятий, работа­ющих на УСН и ЕНВД, составила 1,31% доходов консолидированного бюджета России. Можно предполо­жить, что налоговые поступления от малых обрабатывающих предприятий пропорциональны их численности, т.е. составляют не более 0,2% доходов консолидированного бюджета. Более поздние данные пока не опублико­ваны, но соотношения, по-видимому, сохранились.

Здесь хотелось бы обратить вни­мание на два обстоятельства.

Во-первых, В.В. Путин, поставив задачу укрепления финансовой базы регионов, предложил оставлять регионам налоговые поступления от малого бизнеса. Но вряд ли реги­онам помогут 1,31% доходов бюд­жета. Лучше оставить им хотя бы 50% собранного на их территории НДС. Сегодня весь НДС идет в Федеральный бюджет. Кроме того, можно разрешить регионам введение по их усмотрению налога с продаж со ставкой до 5% (при условии снижения базовой ставки НДС до 8-10%).

Во-вторых, Президент справед­ливо отметил, что «особого внимания требует система контроля надзорных органов. …Какая проверка чего стоит, и вообще нужна ли она была». Это полностью относится к налого­вому администрированию в целом и к налоговому администрированию малых предприятий, работающих на УСН и ЕНВД, в частности. В данном случае расходы на администриро­вание, видимо, превышают налоговые поступления. Можно также предполо­жить, что даже двукратное снижение налогов на малые предприятия наш бюджет не заметил бы.

Естественно, методы налогового регулирования надо применять не только к малому бизнесу. Необхо­димо стимулировать отрасли, которые позволят решить поставленные В.В. Путиным задачи «укрепить позиции в космосе, ядерной энергетике, воз­родить базовые отрасли: авиа-, судо-, приборостроение, конечно, на новой базе, на новом уровне, на новой тех­нологической основе…», обеспе­чить «реальное изменение струк­туры экономики, создание новых и возврат лидерства в традиционных промышленных отраслях, развитие малого и среднего бизнеса». Нельзя не согласиться с Владимиром Влади­мировичем, который 20августа 2012 г., выступая на встрече с работниками угольной и горнодобывающей про­мышленности, сказал, что мы «живем, пока живы заводы».

В первую очередь надо снижать налоги для отраслей, которые могли бы обеспечить массовую занятость насе­ления и при этом не потребовали бы от государства вложения больших допол­нительных средств (см. таблицу 2).

Сегодня большинство предприятий этих секторов экономики неконкуренто­способны, приходят в упадок и доходов бюджету почти не приносят. Если для указанных предприятий снизить соци­альные взносы, НДС и налог на при­быль до 10%, предприниматель из того же дохода сможет увеличить реальную зарплату сотруднику примерно на 30%. Это даст импульс развитию, будет спо­собствовать повышению конкуренто­способности предприятий на рынке труда и выводу доходов из тени.

Расчеты показывают, что потери консолидированного бюджета из-за предложенного снижения налогов на первом этапе не превысят 3% его доходов, т.е. существенно меньше того, что могло бы дать совершенствование подоходного налога.

Да, в целом в развитых странах налоговое бремя на бизнес тяжелее, чем в России. Но предприятию там дают возможность вырасти и окреп­нуть, и лишь потом разумно «стригут». При этом всячески стимулируют даль­нейшее развитие, чтобы «стричь» еще больше. Кроме того, основная тяжесть налогов в западных странах ложится на сферу потребления (В.В. Путин предложил в своем послании именно это сделать у нас) и, в первую очередь, на доходы физических лиц. Посту­пления подоходного налога составляет около 50% доходов Федерального бюд­жета США (у нас — около 20%). 

                                              О проблеме оффшоров

Президент в своем Послании указал еще на одну важную проблему: «По некоторым оценкам, девять из десяти существенных сделок, заклю­ченных крупными российскими ком­паниями, включая, кстати, компании с госучастием, не регулируются оте­чественными законами. Нам нужна целая система мер по деофшоризации нашей экономики».

Трудно поверить, но почти все что в прошлые годы было построено нашими отцами и дедами и почти даром досталось новым собствен­никам, а также то, что построено в последнее время, России не принад­лежит. Да и новых хозяев можно лишь условно называть гражданами России. Многие из них, не говоря уже об их детях, имеют двойное гражданство и готовы покинуть «родину» в любой момент.

Проблему можно решить двумя способами.

Во-первых, административным. Например, В.В. Путин в феврале 2012 года уже дал указание вернуть под юрисдикцию России только что постро­енную Богучанскую ГЭС и Богучанский алюминиевый завод, принадлежащие кипрским компаниям. То же самое можно сделать и с другими крупней­шими предприятиями, находящимися на территории России, но зарегистри­рованными за рубежом. Решение этой проблемы позволит, как минимум, удвоить доходы бюджета России.

Второй путь — изменение налого­вого законодательства. По мнению Пре­зидента «нужно добиваться прозрач­ности офшоров, раскрытия налоговой информации, как это делают многие страны в ходе переговорного процесса с офшорными зонами и подписания соответствующих соглашений». С этим трудно спорить. Более того, в работах ЭАЦ «Модернизация» подробно рас­смотрены проблемы оптимизации международных налоговых отношений. С работами ЭАЦ можно ознакомиться на сайте утултойегп-гг’.ги. Здесь мы коротко осветим суть проблемы.

Из-за несовершенства законода­тельства в области международных налоговых отношений наша страна несет огромные финансовые потери. При этом следует иметь в виду, что «иностранцами» нередко выступают национальные лица и компании, которые предпочитают осущест­влять инвестиции и реализовывать отдельные виды своей деятельности через посредство иностранных агентов или с помощью зарегистрированных в других странах фирм, компаний, тра­стов или фондов.

С взысканием налоговой задолжен­ности с иностранных должников воз­никают серьезные трудности. При этом следует понимать, что налоговая задолженность — это начисленные налоги,т.е., налоги, рассчитанные с выявленной налоговой базы и предъявленные уста­новленным налогоплательщикам. Но это — только малая часть «айсберга».

Другая, существенно более важная и значительно более весомая часть -это то, что налоговые органы России (в отличие от акцентировано агрес­сивных именно в этой сфере нало­говых служб развитых стран) большую часть налоговой базы и значительное число налогоплательщиков просто не видят.И наши западные партнеры давно к этому порядку привыкли. Поэтому фактически те налоговые доходы в сфере внешнеэкономиче­ской деятельности, которые мы пока не научились эффективно выявлять, вовсе не остаются «без присмотра», они исправно собираются властями западных государств — наших пар­тнеров по этой внешнеэкономической деятельности.

Необходимо пересмотреть ставки налогов и всю налоговую систему в целом. России нужен новый Нало­говый Кодекс. [4]

А до его введения необходимо срочно принять следующие меры:

—  ввести прогрессивную шкалу подо­ходного налога (ставки см. выше);

—  ввести налог на недвижимость стои­мостью свыше $1 млн., независимо от того, зарегистрирована она или нет; за налоговую базу принимать 50% рыночной стоимости;

—  поручить налоговым инспекторам проверять соответствие крупных при­обретений граждан (недвижимости свыше $1 млн., самолетов, яхт и т.п.) их доходам;

—  установить амортизационную премию в размере 100% для малых предприятий и 50% — для средних и крупных;

—  установить режим, согласно которому расходы предприятий на инноваци­онные цели будут в полной мере вычи­таться из сумм начисленного налога на прибыль без каких-либо разрешений и согласований с чиновниками;

—  до10% снизить ставки социальных взносов и налога на прибыль для пред­приятий указанных выше в табл. 1; дефицит социальных фондов гасить за счет нефтегазовых доходов;

—   в два раза снизить налоговую нагрузку на предприятия, работа­ющие на специальных налоговых  режимах (УСН, ЕНВД, ЕСХН, ЗАТО);

—  ликвидировать льготы по НДС и сни­зить базовую ставку НДС до 10%;

—  50% НДС оставлять регионам;

—  отменить или существенно снизить (например, до 5%) размеры возме­щения НДС для экспортеров сырья и полусырья (как это сделано в Китае);

—  отменить предельную величину годо­вого дохода (512 тыс. руб.), выше которой не берут социальные взносы (ввести «плоскую» шкалу);

—  ввести монополию государства на торговлю алкогольными напитками;

—  сократить объем отчета, сдаваемого в налоговую инспекцию в электронном виде или на бумажном носителе, с 40-60 до 1-3 страниц;

—  при начислении НДС за налоговую базу принимать реальную добав­ленную стоимость предприятия за отчетный период, определяемую по данным бухгалтерского учета как сумму зарплаты, налогов, прибыли и амортизации. Это решит проблему возмещений, уплаты НДС с авансов (платить не надо, т.к. авансы не явля­ются добавленной стоимостью), сделает ненужными счета-фактуры, книги покупок и продаж, наполовину сократит число налоговых дел в арби­тражных судах, существенно сократит объем работы бухгалтера и т.д.

[1] Доклад подготовлен на основе НИР «Модернизация России: проблемы и пути их решения», выполненной авторским коллективом при ЭАЦ «Модернизация» в составе: Р.И. Нигматулин (руководитель), М.Д. Абрамов, К.А. Бабкин, В.А. Кашин, Е.А. Корневой, А.В. Чуев, А.Ю. Шевяков

[2]Сергей Глазьев: Решение поставленных Путиным задач требует мобилизации ресурсов(интервью журналу «Однако»), 14 февраля 2012г.

[3] Комментарий к Налоговому Кодексу Российской Федерации части первой и второй. Издание 2-е, переработанное и дополненное/ М.Л.Захаров и [др.]. Под ред.С.В.Земляченко (часть первая), Р.Ф.Захарова (часть вторая).- М. 2001

[4] Первый этап создания нового Налогового Кодекса России — «Разработка Налоговой доктрины и направлений совершенствования российской налоговой системы нами» нами уже выполнен в 2011 году по поручению Председателя Совета Федерации РФ.