О.Л. Сергеев, к-т тех. наук,

эксперт Всероссийского фонда образования, ветеран РВСН и ГРУ ГШ

Тема приоритетности образования и обороны, получившая свое продолжение 25 апреля с.г. в интервью Д. А. Медведева с рядом российских телеканалов, имеет почти полуторавековую историю.

Сегодня всем хорошо известны слова, приписываемые первому рейхсканцлеру германской империи Отто Бисмарку о победе прусского школьного учителя в австро-прусской войне. Исторической победе, объединившей Германию.

О пользе военной истории

Причиной пятикратных, потерь австрийских войск в сравнении с прусскими, стала их недостаточная обученность, неорганизованность и низкое качество оружия. Австрийские бронзовые пушки, шомпольные ружья Лоренца, заряжавшиеся с дула, в три раза уступали по дальности, скорострельности и точности казенно-зарядным винтовкам Дрейзе и орудиям из крупповской стали. Фельдмаршал Мольтке (старший), под командованием которого прусские войска одержали решающую победу при Садова (1866 год) сформулировал закономерность: “Говорят, что школьный учитель выиграл наши сражения. Одно знание, однако, не доводит еще человека до той высоты, когда он готов пожертвовать жизнью ради идеи, во имя выполнения своего долга, чести и родины; эта цель достигается его воспитанием. Не учитель выиграл наши сражения, а воспитатель”.

Сегодня уместно вспомнить слова Ленина: ”Смешно не знать военной истории”.

После череды военных поражений, жирную точку в споре о приоритете образования поставила Первая мировая война, похоронившая в 1917 году монархическую Россию, потерявшую в первые годы профессиональные командные кадры и показавшую неспособность организовать массовое оборонное производство. Мишенью для крупповских пушек и пехоты, насыщенной скорострельным оружием, стали солдатские массы из малограмотных русских крестьян.

Император Николай II отказался принять на вооружение автомат знаменитого русского конструктора-оружейника Владимира Федорова из-за отсутствия мощностей патронного производства. При этом Россия закупила устаревшие ружья в Японии.

Знаменитый Брусиловский прорыв Юго-Западного фронта 1916 года не получил развития без поддержки соседних русских фронтов при дефиците боеприпасов, отсутствии фронтового и запоздалого ввода стратегического резерва.

Исторический факт: побежденные страны учатся быстрее стран победителей. Главной движущей силой плана индустриализации СССР — ГОЭЛРО стал учитель, поднятый Лениным для ликвидации неграмотности на небывалую высоту.

Не меньшие усилия по развитию системы образования были предприняты и в Германии. При сохранении традиционной военной школы, немецкое руководство передало НИИ и вузы в ведение “прорывной” организации – «Аненербе», давшей импульс развитию технологий третьего тысячелетия. В отличие от ГОЭЛРО долгосрочным приоритетом проектов «Аненербе» был человек, его подсознание, духовные и мыслительные возможности.

Победа в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов 4-х классной Красной армии над немецкой 8-ми классной далась ценой вдвое больших боевых потерь. И этот горький опыт обеспечил нашей стране стремление и возможность создать лучшую в мире систему общего среднего образования.

Вскоре космические победы СССР заставили США переоценить свою систему образования и, с учетом достоинств советской и немецкой школ, сфокусировать усилия на технологических прорывах, организуемых новой структурой — ДАРПА.

Лекарство от авантюризма технократов

Советская система образования сегодня все еще сохраняет индустриальный тренд развития. Попытки ее перевода на постиндустриальные рельсы с формальным копированием западных моделей, порой тупиковых, неумолимо приближают просвещение и воспитание России к точке невозврата к своим функциям.Критерием эффективности деятельности исполнительной власти в финансировании, компьютеризации, слиянии образовательных учреждений, противопоставлении вузовской и академической науки, абсолютизации тестов выбран ненавистный образовательному сообществу ЕГЭ.

Главным требованием к универсальному критерию служит надежность, сколь угодно близкая к единице. По словам Дмитрия Медведева получается, что у ЕГЭ плюсов больше, чем минусов. Хотя, как известно, один минус всегда становится решающим. Вспомним притчу о послушной корове, имеющей один «минус»-привычку после дойки опрокидывать копытом подойник.

Количественная же оценка надежности знаний с помощью ЕГЭ по данным Рособрнадзора составляет 40%, что недопустимо для всякой большой системы.

Провозглашаемая доступность столичных вузов для провинциалов открывает двери неподготовленным, а порой просто невежественным абитуриентам – обладателям высоких баллов ЕГЭ. По данным НИУ ВШЭ, МИФИ и МГИМО обязательный школьный ликбез сокращает до половины (!) программу бакалавриата. В свою очередь, боязнь потерять бюджетные места вынуждает ректоров разрушать вуз своими руками: увольнять принципиальных преподавателей и заменять их коррупционерами, выставляющими нужные баллы недоучкам и лодырям.

Кстати, все достоинства, которые приписывают ЕГЭ ВШЭ и Минобрнауки, не имеют к этой процедуре никакого отношения. Проектанты лукаво умалчивают, что целью ЕГЭ по постановлению Правительства РФ от 16 февраля 2001 г. № 119 было «обеспечение совмещения государственной (итоговой) аттестации ХI (ХII) классов общеобразовательных учреждений и вступительных испытаний для поступления в образовательные учреждения высшего профессионального образования».

По факту: нагрузку на школьника ЕГЭ не снял, коррупцию увеличил, а совмещение несовместимых процессов стало катастрофой для системы образования.

“В школе большое количество маразма, и с каждым днем он прибывает и прибывает”, — были откровенны с Д. Медведевым профессионалы — директора школ. Идеи совершенствования ЕГЭ, вложенные в уста (тогда) главы государства, увеличивают нагрузку на человеческий контур “ученик – учитель”. Это и присутствие независимых наблюдателей в пунктах проведения экзаменов и на конфликтных комиссиях. Это и переход от бумажного формата к компьютерной сдаче экзаменов. Главной заботой теперь стала надежность защиты от списывания, подделок и взломов баз КИМов. Данное направление актуально в банковской среде, но бессмысленно при создании комплексов оценки интеллектуальных данных ученика.

Горьким лекарством от авантюризма технократов служит наука о человеке. Примером все еще может служить Германия с ее традиционно сильной постановкой образования и воспитания, почитанием учителя и уважением учащегося. Электронизация сферы образования в Германии отодвинута в далекое будущее. В настоящее время не то, что экзамены, — обычные занятия не проводятся в компьютерных классах. По статистике лишь 15% немецких школьников в возрасте от 14 до 19 лет ежедневно пользуются компьютером на уроках – один раз в неделю. На вопрос о компьютерном экзамене десятиклассники гимназии имени фон Сименса отвечают: “Абсурд, научная фантастика, мы все пишем от руки”.

В конце 80-х годов в НИИВО с участием автора исследовалась возможность компьютеризации, в том числе программированного обучения и оценки знаний. Анализ ошибок и недостатков подготовки персонала ЧАЭС позволил сделать вывод о нереальности исключить учителя из программы самостоятельного обучения и о вспомогательной функции тестовых систем в подготовке специалистов.

Не вдохновила психологов НИИВО и идея ЕГЭ, позаимствованная в США председателем Госкомвуза Геннадием Ягодиным в конце прошлого столетия. Через четыре десятилетия разочаровались в тестах и в США. С учетом критики ЕГЭ, Абама решил приостановить тестовые экзекуции американских школьников.

Стриптиз королей

Провал реформ обычно заставляет их идеологов прятаться, подобно портным из сказки о голом короле, за спины первых лиц страны.

Сегодня, при великом разнообразии учебников и программ, когда даже руководитель Рособрнадзора Любовь Глебова не берется ответить на тесты, рынок репетиторских услуг по натаскиванию на ЕГЭ оценивается суммой в 15 млрд. рублей.

Отвечая на вопрос ведущей телепрограммы “25-й час” о скандальных итогах пробного ЕГЭ, школьная учительница четко определила порок тестовой системы, мешающей “научиться образовывать систему фактов”.

Этот порок исключает лучшие вузы России из мировых рейтингов, не дает желаемых гарантий скорого выхода из черной полосы космических неудач и эффективного расходования триллионов рублей на модернизацию вооружения, в том числе стратегического.

Такая «неочевидная» связь между образованием и обороноспособностью (читай – «жизнеспособностью») должна, наконец, получить в России легальный статус и стать привычным мерилом в руках государства при принятии стратегических решений. Ибо техника в руках дикаря – дубина, а деньги – просто растопочный материал…