Не только формат рубрики, но  прежде всего многослойная динамика ближневосточных событий заставляют прибегнуть к  их конспективному изложению. Сирия — одна из немногих арабских стран со светским режимом правления, не поддавшаяся революционным искушениям (как Тунис, Египет, Йемен) и не пущенная в расход как геополитический неликвид (Ирак, Ливия). К тому же она — единственный средиземноморский союзник Москвы и  Тегерана. Уже поэтому она оказалась в  фокусе-прицеле ближних и  дальних «партнёров», рассчитывающих на эффективное управление странами, ввергнутыми в хаос. Зачем — смотри в конце.

На роль джокера в  многосторонней сирийской игре назначено ИГИЛ (остановимся на этом названии), выросшее из Аль-Каиды. Разница между ними такая, как между мстителями-террористами и ударной армией. Дело не в  «штатном расписании», а  в  масштабе замыслов. Алькаидовцев не сосчитать, ибо это сеть, группирующая своих боевиков под задачу. Игиловцев — от 40 до 60 тысяч, из них около 30 тысяч — в  передовых порядках в  Сирии. Неформальные союзники ИГИЛ — сирийский филиал Аль-Каиды «Победоносный фронт» («АнНусра», до  30  тыс. чел.) и  Исламский фронт освобождения Сирии (тоже около 30  тысяч), собранный, в  основном, из бывшей для них «умеренной оппозиции». Собственно «умеренная оппозиция», состоявшая поначалу из  мотивированных правительственных перебежчиков, во-первых, размыта по  численности (от  5  тыс. до  20  тысяч), во-вторых, абсурдна по  сути, если считать умеренность категорией политической, а  не военной (сравните: вооружённый пацифист). Неправительственной, но  и  не проигиловской силой (с  полевыми нюансами) являются курды — более 50  тысяч. Таким образом, 100 (с  курдами 150) тысяч по-разному «неумеренных» боевиков противостоят сопоставимым по численности, но прикрываемым с воздуха войскам Башара Асада.

Игиловцы, вооруженные «антиглобалисты без границ», на  словах строят «наш новый мир» по  бескомпромиссной версии шариата и  с  прицелом на  вселенский халифат. На  деле ИГИЛ — эксклюзивно договоро-способно. Оно сверхрентабельно подпитывается нефтяной и  прочей контрабандой и  работорговлей, а  заодно получает ободряющие сигналы. Совсем как Аль-Каида времён афганской войны СССР. Кстати, по географической аналогии, игиловцы могут изменить вектор «вселенского освобождения» с  ближневосточного на  среднеазиатский, а  при «убедительной подсказке» — и на кавказский. Прикладную «географию» подкрепляют «вопросы языкознания»: русский у  них — второй после арабского. За  счёт российских (советских) дипломов многих игиловских командиров (из разогнанной армии Саддама и перебежчиков от  Асада) и  нескольких тысяч русскоговорящих «интернационалистов». Это ответ на вопрос: почему мы в Сирии?

С прибытием туда российской авиации, да ещё после «крылатых приветов» с  Каспия военный потенциал игиловцев и  их союзников (подчеркнём: о  курдах и  «абстрактноумеренных» речи не идёт) снизился не менее чем на  треть. На  половине настаивать не будем, ибо значительная часть радикалов вернулась в Ирак или «на  радость Европе» превратилась в  беженцев. Существеннее другое: силы Башара Асада впервые за 5 (даже больше) лет получили подтверждение собственной правоты. А ещё России приписывают традицию не бросать своих.

Вернёмся к  понятию «джокер». Тут всё смешалось больше, чем в пресловутом «доме Облонских». ИГИЛ, как минимум, тактический, а  может, и  стратегический союзник большинства ближнее средневосточных «игроков», не раскрывающих все карты. Для всех они формально «сукины сыны». Но  прежде, чем с  ними глобально разобраться, на них рассчитывают: а) Вашингтон с  европейскими «окрестностями» — как на  авангард антиасадовской «оппозиции», б) Анкара — как на главную внешнюю силу, способную помешать созданию курдского государства, по  крайней мере, на  иракской и сирийской территории, в) ЭрРияд и союзники саудитов — как на  единоверцев-суннитов в обостряющейся борьбе с шиитами, тем более, в  условиях не исключаемого (кивок в сторону Ирана без санкций) переформатирования энергетической карты, как минимум, Большого Ближнего и  Среднего Востока (ББСВ).

Что это такое? Это самый энергоносный регион планеты. В него Вашингтон (после сланцевого, скажем, замешательства) внёс управляемый хаос в  логике постмодерна, то  есть, отвержения всего, на  чём стоял мир. Закончим тем, с чего начали. С хаосом получилось. А вот с управлением…

Б. А. Подопригора,

востоковед, член Экспертно-аналитического

совета при Комитете

по делам СНГ, евразийской

интеграции и соотечественников Госдумы

РФ, бывший зам. командующего

федеральными силами на Северном

Кавказе, президент Петербургского

клуба конфликтологов-посредников